Моше Бэран
д. Городок, Польша, 1920
17 сентября 1939 г. советская армия перешла границу Польши с востока, в то время как немецкая армия вступила с запада. Польская армия развалилась. Немцы и Советы по предварительному соглашению делят Польшу. Наша местечко Городок, отошло к Советам.
Жизнь, как мы поняли, пришла к концу. Вся еврейская деятельность остановилась. Люди, работающие в обществе и тех, кто принадлежит к буржуазному классу, были арестованы и депортированы.
Коммунистическая партия с помощью нескольких местных, а до тех пор подпольных, еврейские коммунисты захватили город. Ораторами проводились массовые митинги агитации и пропаганды коммунизма с целью «промывания мозгов». Конспирация и шпионаж соседей стал образом жизни.
Мы не могли представить, что русская оккупация была раем по сравнению с тем, что последовало. Во время неожиданного нападения 22 июня 1941 года, немцы сломили сопротивление Советов и в течение нескольких дней достигли Городка. Настал период террора. Евреи руководящих должностей исчезли. Жёлтые звезды нужно была носить спереди и сзади. Ходить по тротуарам было запрещено. Нет школ, нет торговли, отсутствие свободного движения. Нас заставляли делать грязную работу — голыми руками, вытаскивать траву между брусчаткой на рыночной площади. Военная техника ревела в Городке, заставляя некоторых искать укрытие, а других дрожать или снова бессмысленно искать спасения. Места для спасения не было.
По инициативе германских оккупационных властей в принудительном порядке потребовали, чтобы мы создали административный орган еврейского самоуправления — «Юденрат»(еврейский совет), для обеспечения исполнения нацистских приказов, касавшихся евреев. Началось вымогательства определенного количества золота, серебра и ценных вещей. Евреи выполняли требования, думая, что временно могут купить безопасность. Немцы вербовали из местных не евреев в полицию. Они стали верными и готовыми к сотрудничеству. Мой одноклассник, который вступил в полицию имел «вид» на мои часы и забрал их у меня во время внезапного ночного вторжения в наш дом.
В начале 1942 г. в Городке было создано гетто. 800 дегуманизированных людей были согнаны в район, где примерно раньше проживало 300 человек. Среди них были и моя семья, отец, мать, брат и две сестры. Колючая проволока тянулась вокруг гетто и находилось под охраной. Вход и выход были ограничены. Голод и болезни царили в гетто. Люди выменивали свои последние вещи на еду, которую тайно приносили не евреи. В конце концов, немцы позволили нашим не еврейским соседей завладеть нашими заброшенными домами и владениями. Таким образом, они стали соучастниками, часто активно сотрудничали в преследованиях и в убийствах, чтобы убедиться, что бывшие владельцы не вернутся. Выжившие из соседних поселений сообщили об уничтожении целых общин. Городокское гетто было одним из немногих оставшихся в этом районе. Мы поняли, что конец был неизбежен. Некоторые из нас начали планировать побег, или в крайнем случае, сопротивление.
Мы стали искать деньги и оружие. Когда эта новость достигла «юденрат» они позвали нас. У них была трудная задача, попытаться отложить неизбежное. Каждый день, они изо всех сил пытались сохранить баланс между жестокими немецкими хищениями и угрозами, а также оставшейся части в живых евреев.
«Вы понимаете, что будут последствия, если вы будете сопротивляться или бежать?», спросили они. «Вы знаете, что случится с остальными, в том числе с вашими семьями?» У нас не было никакого ответа кроме молчания. Организация сопротивления прекратилось. Многие молодые люди сбежали из гетто в ближайший лес. Остальным было приказано через юденрате, работать в соседних трудовых лагерях. Мой брат Джош был отправлен в Молодечно, а я в гетто Красного, где моя младшая сестра, Муся, присоединился ко мне через несколько недель.
К июлю 1942 года, слухи достигли Городокского гетто о передвижениях немецких войск на окраине местечка. Некоторые люди прятались в ранее подготовленных убежищах-мой отец, мать, и вторая сестра были в их числе. Некоторые сбежали под покровом ночи. Ночью рев грузовиков и мотоциклов отчетливо слышен. Гетто было окружено войсками СС и местной полицией, состоявших из наших бывших соседей и одноклассников. Большой конвой пустых немецких военных грузовиков подъехал к воротам гетто. Солдаты и полиция вошли в гетто, крича всем покинуть свои дома.
«Из, из», кричали они. Когда люди вышли на улицу, они толкали их в направлении грузовых автомобилей и загружали в них. Дети были разлучены со своими родителями, пожилых людей, которые упали на землю загрузили на грузовики, как скот. Загруженные грузовики, сопровождающиеся СС на мотоциклах, направились из города. Пунктом назначения был большой сарай на изолированной возвышенности. Здесь люди были выгружены и принудительно согнаны в сарай. Когда всех согнали внутрь, сарай облили топливом и подожгли из пулемётов.
Так пришёл жестокий и отвратительный конец местечка Городок, с тысячелетней историей, яркой еврейской общины.
Те, кто бежал в окрестные леса в конце концов присоединился к партизанам. Позже, часть из них вернулась в местечко. Они сожгли некоторые районы, первым делом в центре местечка, который принадлежал исчезнувшей еврейской общине.
Буквально и в переносном смысле, они в некоторой степени отомстили местным, которые сотрудничали с немцами.